Культурная история имени: Светлана. Часть III
Дата добавления: 30.11.2017, 00:00:00
Известность баллады Жуковского, обаяние созданного в ней образа, а также исключительно удачно выбранное имя героини привели к тому, что имя это постепенно стало завоевывать в русской культуре свое место. Присвоенное Жуковскому в кругу арзамасцев, закрепившееся за А. А. Воейковой, имя Светлана начинает использоваться в других литературных произведениях – как в народных, так и в авторских. Появляются вовсе не связанные сюжетно с балладой Жуковского литературные и драматические произведения, оперы и балеты, героиням которых присваивается имя Светлана.
В 1833 г. А. Мейснер пишет стихотворение «Светлане», где имя адресата используется как условное имя возлюбленной поэта: «День погаснул, и Диана / Золотит эфира синь; /Подойди ко мне, Светлана, / И объятия раскинь...»65.
В 1886 г. композитор Н. С. Кленовский сочиняет музыку к балету «Светлана, славянская княжна»66. Царевна по имени Светлана действует и в «Сказке о царе Берендее», драматическая версия которой инсценировалась в женских гимназиях67. В 1856 г. вышло первое издание лубочной «Сказки о Иване-богатыре, о прекрасной супруге его Светлане», принадлежащее писателю-лубочнику Ф. М. Исаеву. Этот текст является трансформацией сюжета о чудесной жене, известного в русской народной сказочной традиции по сказке «Царевна-лягушка». Здесь образ жены-лягушки заменен женой-старухой, в которую превратил красавицу Светлану злой волшебник Карачун. Во всех шести редакциях этой лубочной сказки за героиней сохраняется имя Светлана. Последняя – Сытинская – редакция появилась в 1897 г.6S
В начале XX в. название «Светлана» было присвоено ряду сборников песен69. Выбор названия не случаен и достаточно показателен для начала XX в. с его интересом к русской старине и народной культуре. Все они открываются первыми двумя строфами из баллады Жуковского, ставшими народной песней еще в 1830-е гг. Анонимность включенных в сборники отрывков из баллады свидетельствует о вполне органичном ее вхождении в массовую культуру.
С середины XIX в. расширяется диапазон явлений и объектов, названных Светланой. Уже в 1850-х гг. воды Атлантики бороздит винтовое судно, паровой фрегат Балтийского флота «Светлана»70. В 1896 г. на воду был спущен бронепалубный крейсер I ранга «Светлана», один из «активных участников» Русско-японской войны, затопленный 28 мая 1905 г. во время Цусимского боя71. В 1913 г. в Кронштадте в его честь был заложен еще крейсер с тем же названием, строительство которого не было завершено из-за начавшейся войны. В 1902 г. в Сочи открывается пансионат «Светлана», функционирующий под тем же названием как санаторий и в настоящее время. Это было первое заведение в Сочи, начавшее принимать отдыхающих и превратившее его в город-курорт72. Еще более значимое для имени Светлана событие произошло в 1913 г., когда оно было присвоено промышленному предприятию, выпускающему электрические лампочки – до сих пор существующему в Петербурге, Объединению электронного приборостроения «Светлана». С этого времени имя Светлана впервые оказалось связанным с «электрической» тематикой, получив дополнительный и важный для его будущей судьбы смысл.
Приведенные примеры показывают, что сразу же после создания Жуковским баллады «Светлана» имя ее героини стало уверенно завоевывать русское ономастическое пространство. Однако как имя собственное Светлана в течение долгого времени не было легитимным (узаконенным): официально называть девочек Светланами было нельзя. Поэтому к области беллетристики можно отнести рассказ о присвоении в 1913г. имени «Светлана» промышленному предприятию. Якобы его основатели долго думали над названием, и в конце концов все сошлись на «Светлане»: по их мнению, сочетание слова «свет» и «красивого женского имени» как нельзя более подходило к названию предприятия, выпускающего электрические лампы73. В такой же мере неправдоподобен эпизод из вышедшей в 1957 г. книги Г. Крылова «Подвиг "Светланы"», посвященный гибели крейсера. Здесь смертельно раненый матрос просит сослуживца написать письмо его невесте Светлане, живущей в Белоруссии. Факт маловероятный, но весьма показательный для восприятия имени Светлана в период полного его освоения74.
Отсутствующее в православных святцах (а значит – нехристианское) имя Светлана, действительно, начинает изредка встречаться в русском именнике (но не в святцах!) на рубеже XIX–XX вв. Несмотря на обилие в православных святцах «светоизлучающих» имен (Фо-тина/Фотинья, Фаина, Лукина), в обществе возникла потребность в имени, где бы семантика слова свет была прозрачной и понятной. Имя Светлана в этом отношении оказалось исключительно удачным, и не удивительно, что у родителей возникало желание называть им своих дочерей. Однако удовлетворить это желание было не так уж просто: священники отказывались крестить девочек Светланами. Взамен предлагался греческий дуплет Фотина/Фотиния (от греческого – φοτος - свет), который не вызывал никакого энтузиазма. Имя Фетинья (русский вариант Фотины) давно уже воспринималось как устаревшее и «простонародное». Кроме того, имя это еще с XVIII в. давалось комическим женским персонажам «низкого» происхождения, как, например, служанка Фетинья из анонимной комедии «Игрище на святках» (СПб., 1774). Да и в крестьянской среде оно вышло из употребления уже к началу ХIХ в. В. А. Никонов, изучавший русские женские имена XVIII в., зафиксировал всего лишь одну Фетинью75.
Таким образом, несмотря на все возрастающее пристрастие к имени Светлана, называть им новорожденных девочек почти никогда не удавалось. Обращения к церковным властям с просьбой о разрешении крестить «народившегося младенца женского пола Светланой» не удовлетворялись. В 1912 г. журнал «Церковный вестник», обсуждая проблемы из области церковно-приходской практики, специально остановился на вопросе, «может ли быть наречено имя Светлана?», и писал по этому поводу: «В 1900 г. в Св. Синод дважды поступали от просителей ходатайства о разрешении наименовать дочерей просителей по имени "Светлана", но Св. Синод не нашел оснований к удовлетворению означенных ходатайств, так как имени Светлана в православных святцах нет»76.
Родителям приходилось смиряться, отказываясь от своих намерений или же пользоваться полюбившимся именем как домашним и неофициальным. В качестве примера можно привести баронессу Светлану Николаевну Вревскую (урожд. Лопухину), о встрече с которой в 1902 г. рассказывает Б. П. Модзалевский77. Светочкой в одном из рассказов, написанных во второй половине 1880-х гг., называет свою маленькую героиню В. П. Желиховская. Может быть, она тоже Светлана, а может быть, это просто ласкательное домашнее имя78. В 1911 г. у лингвиста С. И. Карцевского родилась дочь, которую звали Светланой. Под каким именем она была крещена, неизвестно, но ее младший брат Игорь в состоявшейся недавно личной беседе сообщил, что у его сестры было какое-то второе имя™. Ф. Ф. Синицыну, родившуюся в Коктебеле в 1920 г. в доме ее деда-священника, крестили Фаиной, в то время как «в школе и дома звали только Светланой»80.
Лишь после Октябрьской революции, когда диктат святцев был поколеблен, а неверующими полностью отвергнут (что породило в русском обществе небывалую имятворческую инициативу), имя Светлана стало присваиваться девочкам, так сказать, на «законных» основаниях: запись ребенка в ЗАГСах под этим именем, разумеется, не воспрещалась. Послереволюционное время, таким образом, не «открыло» это имя, а лишь закрепило, «узаконило» его в качестве личного имени собственного.